Собор (сборник) - Страница 2

Но, несмотря на эту гладко отполированную черноту, весь интерьер залит не дающим теней светом.

Дома располагаются четырьмя концентрическими окружностями, в средине — наиболее старые; в большинстве своем, двух и трехэтажные. Четвертая окружность, внешняя, по словам доктора уже практически покинута.

Груиз освободился от направляющего рельса, и Вазойфемгус перешел на ручное управление. Левой рукой он указывал на мелькавшие мимо стены из живокриста и и разъяснял (уже не через интерном, потому что шлемы мы сняли):

— Это Матабоззы. Убегать начали, как только оказалось, что приблизимся под Мадлен. Они это считали первыми. Сейчас как раз подали в суд в отношении тех участков на щенках Лизонне, две тысячи гектаров густого аналитического леса, Центру до них, как до Луны пешком. На самом пике, лет пять тому назад, чуть ли не треть того леса перемалывала гравитационные уравнения Измираид. В рамках тестирования контрольных параметров, они сопрягли с Фисташком семь тяжело-металлических метеоров. Это было еще до критического перилевия, так что теперь у нас имеется Процесс Четырнадцати. Уже вижу, как адвокат станет объяснять присяжным теорию хаоса. Матабозза, скорее всего, пойдет в бифуркацию, им никто не докажет, что это все неправда. То есть, в сумме — два мощных судебных процесса. Ничего удивительного, что бюджет урезают. Они первые. А вот эта арканная последовательность слева — это филиал NASA. Теоретически, они ограничиваются только мониторингом. Ха! Во время моего предыдущего визита, когда поступило предложение разорвать черные жилы атомными зарядами, NASA выскочило с вето для такого постановления. Было покушение на их мозговика. А вон там, отец, видите вон то, зеленое — там живет следственная группа UL, во всяком случае, проживала, хотя и не похоже, что они уже смылись. А вот та четверочка — это все помещения для гостей; Хонцль сдает их паломникам, во время широких окон у него всегда полно гостей. Сейчас он молится, чтобы Мадлен нас отпустила.

— Вы говорите, сдает в аренду. Вы же знаете юридический статус Измираид?

— Ага, закон вора, виртуальное разделение участков. Выходит, эти сплетни правдивы? Будете спасать Рог?

— Простите…

— Ну да.

Мы уже проехали центр, то есть, круглую площадь с фонтаном посредине (огромные капли воды спадали по абсурдно высоким параболам). Вазойфемгус свернул за белостенный дом, выстроенный в стиле изысканной арабской архитектуры, и здесь остановил груиз. Вышел, махнул мне рукой и направился к теням стрельчатых аркад. Я глядел, как он шел. Колени практически не работали, в основном — ахиллесово сухожилие. Да, сноровка у парня имелась. Он быстро исчез в темноте.

Я переключил груиз на автомат и сообщил адрес квартир, которые епархия Лизонне снимала у Хонцля. Автомобиль тронул. Снова я ехал через молчащий город. Только сейчас я осознал его пугающую безлюдность. В течение всего времени, от самого шлюза, я не видел ни единого жителя. Выглядело на то, что не только четвертая, но и все окружности животкристовой застройки давно уже были покинуты.

То, что это не так, я убедился, войдя в главный вестибюль гостиницы Хонцля. Он ничем не напоминал гостиничных вестибюлей с Лизонне или Земли (более старомодная стойка с электроникой) — ничем, за исключением единственного администратора. Как только я переступил порог (говоря по правде, перелетел, причем, по явно крутой дуге), он поднялся из-за широкого прилавка, на котором блестел угловатыми внутренностями растасканный на запчасти автомат. Подошел и протянул руку. Я пожал ее, несмотря на перчатку.

— Отец Лавон, я очень рад, вы все-таки добрались. — Он был очень молод, самое большее, лет тридцать пять; крепкое рукопожатие никак не вязалось с робкой улыбкой на лице с оливковой кожей. — Джек, то есть отец Миртон, ожидает вас. Номер двести два.

— Очень приятно, с кем имею…

— Хонцль, Стефан Хонцль.

Так я познакомился с местным магнатом гостиничного бизнеса. Он пошел забрать из груиза мой багаж. Мне выделили номер двести три. В стенках лифта были размещены многочисленные захваты, ускорение бросало человека в потолок, неосторожный новичок мог выйти с шишкой величиной в орех.

Что же касается гостиничной роскоши, то, увидав коридор второго этажа, я перестал питать какие-либо иллюзии относительно характера предприятия Хонцля. Он использовал стандартный живокрист, и наверняка не потратился на какие-либо украшения интерьера; скорее уже «Розмарин» был больше похож на гостиницу. Голые стены, голый пол, зеленоватое свечение потолка, двери, вырезанные в форме идентичных прямоугольников. На Лизонне подобные квартиры оценивались бы ниже гарантированного социального минимума. Я постучал в двести второй номер.

Миртон и вправду ожидал мня там. Я вошел в какую-то расширенную трехмерную визуализацию, чем тут же ее выключил, но еще успел заметить сложную символику эволюционных алгоритмов. Миртону столько же лет, сколько и Хонцлю, живьем он выглядит еще моложе, чем по телефону. Ужасно нервный человек. В приветственном водопаде жарких слов он разместил столько охов и ахов, что я уже начал было подозревать, что он переигрывает — но Миртон именно такой, Миртон par exellence.

— Ведь у отца нет полномочий издавать обязательные к исполнению рекомендации в отношении мест культа, правда? Ох, я только задумался вот над чем… Да, я знаю, что эти чудеса не подтверждены. Но если бы Церковь решилась запустить свои возможности и связи… Некоторые из ангажированных здесь консорциумов наверняка охотно приняли бы в этом участие, я бы мог связать отца, ну да, прости, я мог бы устроить тебе встречу с местными агентами, которые от имени лизоннских лиц, имеющих право на принятие решения, уже подкатывались ко мне с подобными аллюзиями…. Только нет, нет, нет, совершенно наоборот, я уже рассылал просьбы, даже нашлось несколько желающих для заместительства, вот только как-то… Понимаешь, это уже четвертый год, чуть ли не прямо после семинарии, с кем тут я имею дело, ну, ты же сам согласишься, самое время мне возвращаться на Лизонне; если бы ты был так добр… Ясное дело, как решишь сам. Нервы? Возможно, и так.