Собор (сборник) - Страница 124

124

— Будет лучше, чтобы ты и не знал, — шепнула она, затягивая меня на глубину.

На следующий день я узнал от Лламета, что игрок, использующий тело Клары, в реальном мире — это восьмидесятивосьмилетний вышедший на пенсию полицейский.

Он увидал, как я побледнел. Затем расхохотался, начал хлопать себя по кривым ногам.

— А ты как думал? Что Аллах считывает образы игроков с их фотографий в банке данных? — весело расквакался он. — Здесь каждый выбирает себе именно такое тело, которого у него на самом деле нет, но которое он желал бы иметь! Вот почему в Иррехааре столько мужчин с телами Далле, ну а женщины — каждая вторая Афродиты!

— В таком случае, кто же ты на самом деле, чучело?

— А ты угадай, угадай…

14. НЕ ТОЛЬКО АЛЛАХ

Оказалось, что это еще не конец чудесам Иррехааре. Через три недели пребывания в Луизиане у меня все же сформировалась способность идентифицировать игроков. Я ходил по дому и мигал. С крайней увлеченностью я наблюдал за удивительным обострением силуэтов Черного, Лламета, Клары, Маастрикни, Аусбурга, Крени. Здесь же я встретил еще одного… даже не знаю, как классифицировать эту личность. Я даже не уверен, какого пола она была. Возможно, это был вирус, но, возможно, какой-то таинственный игрок с просто невообразимыми коэффициентами. Я шел по небольшой аллее в тени низеньких деревьев любимого сада Сантаны; природа играла всем спектром тончайших впечатлений красоты и естественности, дул легкий ветерок, сам я чувствовал себя полубогом — он вышел из-за поворота. Я замигал: такого типа наполненного солнцем, и в то же самое время, такой резчайшей размытости контуров силуэта я не видел ни у кого из игроков, и это сбило меня с толку. Незнакомец был уже рядом со мной. Странно — теперь я не могу уже вспомнить никаких деталей его фигуры: высокий? низкий? Какие волосы? Какая одежда? Помню лишь то, что он улыбался. Он мне что-то подал — оружие. В этом мире это могло быть только кавалерийской саблей. Я принял подарок; незнакомец же ушел, исчез. Я понятия не имел, в чем тут было дело.

Пряча саблю под кровать, я подумал: еще один миф; Иррехааре — это тигель всевозможных сказок, преданий, архетипов и топосов , так что здесь просто обязан был появиться какой-то Незнакомец, Таинственный Тип с большой буквы, какая-то миссия и священный артефакт. Но никому о происхождении сабли я не рассказал.

Вечером, опять же в саду, я столкнулся с шаставшим без цели огромным волкодавом Сантаны, Ики. Его фигура тоже была резкой!

— Понятия не имею, кто он за пределами Иррехааре, — ответил на мой вопрос Сантана. — Явно, какой-то рьяный кинолог, который на мгновение вошел в тело пса, чтобы проверить правильность алгоритмов модели. И на тебе, такая невезуха, что сделал это в неподходящий момент, как и все остальные. — Мне же вспомнилась горилла из сада Назгула в Астро.

Мне пришло в голову, что, раз я уже могу различать игроков, то, возможно, уже могу видеть и Врата. Я выпросил у Сантаны ключ от подвала с переходами; тот был удивлен моей решительностью.

Спустившись вниз по опасно скользким ступеням, держа в руках зажженную лампу, я открыл и закрыл за собой железные двери. Лампу я поставил на столик и приступил к исследованиям. Несмотря на упорное вглядывание в пространство над белыми линиями порогов, я не заметил там ничего необычного. Я встал в самой средине шестиугольника. Все равно — ничего. Тогда я начал ходить вдоль стен помещения, рассчитывая на то, что обнаружу, наконец-то, уголок — если все зависело только лишь от этого — из которого, в конце концов, увижу Врата. Но ничего не обнаружил. Что же; время у меня есть, подожду, а потом проверю еще разик.

Возле линий порогов были написаны ориентационные места переносов. Начиная с «Берлина», двигаясь по часовой стрелке, это были: «Маэхатт», «Дик-Ривер», «Пекин-V», «Дом Каэссии» и «Килиманджаро». Меня так и подмывало осуществить самостоятельный переход, хотя бы в Берлин, чтобы там потренироваться в процессе создания собственной фигуры в новом мире. И наверняка бы так и поступил, если бы не увидел той записки. Она лежала под столиком, сразу же возле его единственной ножки — небольшой, белый, несколько измятый бумажный прямоугольник с написанными ручкой несколькими строчками. Меня он просто заинтересовал, ничего больше — обычный листок. Я понял его и поднес к лампе.

...

Сантана:

От мезозоя через последовательность идет зеркальный вирус

Вечер 14 февраля 54 на Килиманджаро

Кавалерр.

15. ТУЧИ НАД РАЕМ

— Кто такой Кавалерр? — спросил я у Крени за ужином.

Над длинным, заставленным серебром и фарфором столом вздымался шум тихих разговоров, быстрых перешептываний, кратких взрывов смеха; кроме игроков здесь сидели всего четыре муляжа, и я мог быть уверен, что никто из них моего вопроса не услышит.

— Кавалерр? — удивился Крени. — Это киллер, работающий на Ерлтваховицича. Где ты о нем услышал? Или вспомнил его?

— Сомневаюсь, чтобы я когда-либо и что-либо вспомню, — покачал я головой, поднимая рюмку. — Амнезия полнейшая.

Крени надул губы.

— Да не будь ты таким пессимистом, никто не знает…

— Я уже попросту привык к этой ситуации. — Мои собственные слова заставляли меня задуматься. — Говоря по правде, я даже не был бы доволен возвращением памяти. Сейчас я предпочитаю быть тем, кем явлюсь сейчас, хотя, собственно, сейчас я никто; но боюсь открыть слишком много.

Крени как-то странно поглядел на меня.

Сам Крени обладал фигурой светловолосого, девятнадцатилетнего юноши, истинного южноамериканского Аполлона; его стартовое место находилось как раз в этой Луизиане. На самом же деле он был преподавателем истории, лет шестидесяти с лишним, после двух сердечных приступов и трех разорванных супружеских контрактов низкой степени. Входя в Иррехааре, он выбрал, из всех доступных, комплект коэффициентов, дающих наибольшую удачу, в результате чего, почти все остальные его коэффициенты были равны нулю. Он был единственным из известных Сантане игроков (если не считать Самурая), который после аварии Аллаха не умирал еще ни разу.

124